Брестский курьер

Первая реакция мирового сообщества на решение израэлитов депортировать за пределы Палестины Ясира Арафата в общих чертах сводилась к предположению, что у нынешних лидеров богоизбранного народа последней серией терактов мозги отшибло.
«Однако по здравом размышлении, независимо от того, что эта затея встречена в штыки политическими аналитиками как Старого, так и Нового света, необходимо признать, что на сей раз на израильской политической кухне, похоже, дотошно просчитали все «за» и «против», прежде чем принять такое, априори непопулярное, решение. Ибо нравится это высоколобым умникам от аналитики или нет, но сквозь мглистые, полупрозрачные покровы причин и следствий со всей максимально возможной в таких неблагоприятных условиях очевидностью просвечивает неутешительный вывод, что депортация Арафата является последним шансом спасти план ближневосточного урегулирования «Дорожная карта» от окончательного и безоговорочного провала. ««Еще в 2001 году израильские политические стратеги, анализируя ситуацию в регионе, пришли к общему знаменателю, что Ясир Арафат «со товарищи» является главным объективным препятствием во всех потугах нормализации обстановки на Ближнем Востоке, и рекомендовали правящему кабинету «в упор не видеть» палестинского лидера, игнорируя факт его существования в большом и в малом, и вообще где только возможно. Естественно, что такая «страусиная наоборот» израильская политика никоим образом не устраивала самого Арафата и его ближайшее окружение, не желавших мириться с отводимой палестинскому лидеру опереточной ролью свадебного генерала. Ревниво отреагировав на наметившийся дрейф центра реальной власти в автономии в сторону обласканного всеобщим (включая международное) вниманием премьер-министра, он показал, кто в доме хозяин, легко спровоцировав отставку Махмуда Аббаса своим отказом передать ему контроль над службами безопасности. «Новый премьер-министр Палестины Ахмед Куреи, и без того обусловивший свое согласие на вступление в должность наличием благословений США и Евросоюза, с оказии израильского поползновения на Арафата вынужден был пригрозить, что приостановит формирование правительства. Иного от нового премьера так и не созданного пока государства, являющегося выдвиженцем опального (в израильском социуме) палестинского лидера, нечего было и ожидать. Тем более ввиду очевидности факта, что придание Ясиру Арафату статуса изгнанника автоматически возложит на его чело терновый венец мученичества за идею палестинской независимости, тем самым расширив ряды его сторонников и без того в нестабильном арабском мире.
Общественное мнение Израиля требует от своего правительства незамедлительных ответных мер на серию последних терактов в стране, так что с этой точки зрения решение о депортации Арафата прикрыто лопушком целесообразности и выглядит стремлением потрафить гласу народа, этаким эталоном популизма в химически чистом виде.
С другой стороны, вожди израэлитов не могут не понимать, что их затея может взорвать обстановку во всем ближневосточном регионе и привести к большой крови, ответственность за которую падет прежде всего на руководство страны. Поэтому на экстренном совещании правительство во главе с Ариэлем Шароном поручило поднаторевшим в таких делах высшим армейским чинам разработать детальнейший план операции, которая привела бы к достижению цели при минимально возможных потерях с обеих сторон.
Общеизвестно утверждение, что если нельзя, но очень хочется, - то можно. В нынешней ситуации оно идеально соответствует комплексу побудительных мотивов, подвигнувших кабинет Шарона на попытку под шумок иракской партизанщины использовать благоприятное для себя стечение обстоятельств и сослать в какую-нибудь африканскую или азиатскую тьмутаракань опостылевшего палестинского лидера.
Только ведь Ясир Арафат, несмотря на возраст, - парень горячий и очень амбициозный. Он, как тот Меньшиков в Березове, доживать свои дни смиренно не станет. Поэтому признавая (и в значительной мере разделяя) резоны израильтян, я в глубине души не одобряю их затеи с депортацией палестинского лидера. Ибо как служенье муз не терпит суеты, точно так же искусство дипломатии несовместимо с высокомерием и снобизмом. А сионизм есть модификация расизма, ничем принципиально не отличающаяся от иных его форм и в той же мере достойная осуждения.
Десятилетиями на земле обетованной идет жестокая кровопролитная война, наложившая свой деструктивный отпечаток на психику, мироощущения и систему ценностей вот уже трех очередных поколений. Люди, населяющие этот регион, волею судеб ставший исторической колыбелью трех мировых религий, уже смертельно устали от полувековой бессмысленной бойни, но прекратить ее не в состоянии.
«Отчасти по той банальной причине, что всосали образ врага с молоком матери и в своей жизни ничего иного не видели; отчасти вследствие постоянно нагнетаемой разнокалиберными вождями и их подручными национальной, политической и религиозной розни, делающей людские жизни разменной монетой в гнусной борьбе амбиций, конфессиональных догм и шовинистических теорий».